«Люди!.. Человек совершенно потерял способность думать, решать, хотеть, желать, сомневаться, стремиться и сопереживать. Ровно до того момента, пока с ним не случится беда, и он не окажется перед обличьем Закона. И тогда сразу начинает взволнованно трепетать его душонка, и все чувства, как бы оживают, проявляются. Человек понимать начинает, что жизнь – это не только удовольствие, но и какие-то обязанности по отношению к другим, а порою и к самому себе. Вдруг оказывается, что неприятности, которые всегда обходили стороной, умеют мёртвой хваткой вцепиться в горло. И тогда вспоминается, что нечто подобное происходило и с другими, только он не замечал этого, или замечать не хотел, потому что лично его это НЕ КАСАЛОСЬ. Так почему, только после нарушения закона в человеке пробуждается человеческое?»



Фрагмент фантастической повести Владимира Филиппова ГВЕН. Аудиокнига. Глава 1
Для прослушивания продолжения аудиокниги, следует нажать на ссылку Подробнее.

«Звездный танец» по праву считается одним из лучших романов о первом контакте, созданных за последние годы.
Повесть, из которой вырос роман, сумела произвести истинный фурор среди ценителей фантастики и была удостоена трех высших наград в Области фантастики: Хьюго-78, Небьюла-77 и Локус-78.

«…Человек – одно из явлений этого мира, одна из вещей в природном круговороте вещей; и человек выходит из этого мира как образ и подобие абсолютного бытия и превышает все вещи порядка природы. Странное существо – двоящееся и двусмысленное, имеющее облик царственный и облик рабий, существо свободное и закованное, сильное и слабое, соединившее в одном бытии величие с ничтожеством, вечное с тленным. Все глубокие люди это чувствовали. Паскаль, у которого было гениальное чувство антиномичности религиозной жизни, понимал, что все христианство связано с этой двойственностью человеческой природы.…»

«…Человек – точка пересечения двух миров. Об этом свидетельствует двойственность человеческого самосознания, проходящая через всю его историю. Человек сознает себя принадлежащим к двум мирам, природа его двоится, и в сознании его побеждает то одна природа, то другая. И человек с равной силой обосновывает самые противоположные самосознания, одинаково оправдывает их фактами своей природы. Человек сознает свое величие и мощь и свое ничтожество и слабость, свою царственную свободу и свою рабскую зависимость, сознает себя образом и подобием Божьим и каплей в море природной необходимости. Почти с равным правом можно говорить о божественном происхождении человека и о его происхождении от низших форм органической жизни природы. Почти с равной силой аргументации защищают философы первородную свободу человека и совершенный детерминизм, вводящий человека в роковую цепь природной необходимости.…»

«…Я всецело погрузился в рассматривание его и не подумал дать ему какой-либо ответ. Он повернулся на пятках и направился к двери, странно поглядывая на меня через плечо. При этом мне пришли в голову, по какому-то бессознательному мысленному процессу, слова, заставившие вернуться мою память к происшедшему десять лет тому назад. Некоторое время слова эти неясно носились в моей голове; внезапно мне бросилось в глаза заглавие красными буквами "Доктор Моро", написанное на замшевом переплете одной брошюры, трактующей об опытах, при чтении которых мороз по коже подирает вас. Затем мои воспоминания точно выяснялись, и эта брошюра, давным давно забытая, с неожиданною ясностью воскресла в памяти.

«…Сгусток сияющего света озарил его душу в тот Великий День, когда цитадель постигла сокрушительная катастрофа. Кромешная бездна сотрясаясь, извергала из себя жуткое пламя смерти и вечной тьмы. Но не в состоянии противостоять Божественному свету, осветившему кромешную и устрашающую тьму во всех слоях и закомарках ада, зло обессиленно, со скрежетом и ненавистью отступило перед великим сошествием Спасителя в лоно вечных мук и человеческих страданий.…»

«…Он медленно брел по беспросветному пути, иногда напрягался, стараясь уловить освоенные признаки надвигающейся опасности и вовремя расчитать смиренное замирание, чтобы камни зла причинили меньше боли, боли терзающей, невыносимой, умопомрачительной и жуткой.
Зло не щадило его, но было бессильно, когда находило в полнейшем смирении и отстраненности; он словно сжимал себя и помещал в сияющую точку света, в свою реликвию, в свою цель, в смысл своего существования, в свой маленький островок надежды, где утомленная страданиями душа оживала, находя умиротворение, радость, спасение и любовь.…»

«…Сгусток сияющего света озарил его душу в тот Великий День, когда цитадель постигла сокрушительная катастрофа. Кромешная бездна сотрясаясь, извергала из себя жуткое пламя смерти и вечной тьмы. Но не в состоянии противостоять Божественному свету, осветившему кромешную и устрашающую тьму во всех слоях и закомарках ада, зло обессиленно, со скрежетом и ненавистью отступило перед великим сошествием Спасителя в лоно вечных мук и человеческих страданий.…»

«…Он медленно брел по беспросветному пути, иногда напрягался, стараясь уловить освоенные признаки надвигающейся опасности и вовремя расчитать смиренное замирание, чтобы камни зла причинили меньше боли, боли терзающей, невыносимой, умопомрачительной и жуткой.
Зло не щадило его, но было бессильно, когда находило в полнейшем смирении и отстраненности; он словно сжимал себя и помещал в сияющую точку света, в свою реликвию, в свою цель, в смысл своего существования, в свой маленький островок надежды, где утомленная страданиями душа оживала, находя умиротворение, радость, спасение и любовь.…»

«…Земной звездолёт миновал одинокую звезду Гиссер так быстро, что система слежения станции на метеорите не успела среагировать. Большой корабль уже виднелся на экране в виде светлого пятна, когда это дошло до сознания Часового. Зато системы корабля работали без замечаний, поскольку движущаяся световая точка заметно затормозилась и, продолжая замедляться, описала широкую дугу. Теперь он медленно двигался обратно с несомненным намерением найти небольшой объект, вызвавший помехи на энергетических экранах…»