1 ЧАСТЬ

Жутко леденя кровь, завыли оборотни, — безумно визжали шальные ведьмы, — демон, глушил хлопками крыльев, — дико хохотали утопленницы-русалки, — зловеще бормотали колдуны…
Сознание богатыря помутило. Словно в блеклом тумане, перед глазами поплыли, стремительно закруживая в бешеном вихре, — мутно-размытые, до боли знакомые образины поганой нечисти.

…пронзительно пищали кикиморы, — раскатисто рычали драконы, — с утробного клокота водяного, дрожала болотная трясина, — бесились в омуте черти, — глухим филином захохотал леший!
Дикая какофония нечистой силы гулко нарастала. У Добрыни «раскалывалась» голова. Вены на висках вздулись, с приглушенным шумом стали пульсировать, отдаваясь в мозгу мерными, тугими ударами. Он крепко зажмурил глаза, со всех сил сжав голову руками. Не чувствуя холода, ни тупой, ноющей боли в разбитом теле, богатырь желал одного: — чтобы скорее смолкло дьявольское эхо.
Сколько он пролежал, вдавившись в сырую землю? — Добрыня не помнил.

* * *

Андрюха мучительно долго оживал. Наконец продрав глаза, сразу пожалел об этом.
Он ненавидел просыпаться с похмелюги. Давление тупо долбилось в виски. В горле крепкий «сушняк». Тело ломило, как от простуды. Даже ясно- весенняя погода на улице, совершенно не радовала. В окно поливало безжалостное, удушливое солнце. От духоты бросило в пот. Новиков попробовал закрыть газа и поймать прерванный сон, но черта с два…
«Трубы конкретно горели». Нестерпимо приперло залить гарь в глотке — чем-то кисло- холодненьким. Андрей скривился. Встав с дивана со второй попытки, пошатываясь, он добрел до водопроводного крана, с безмерной жадностью нахлебавшись сырой воды. Утолив жажду, Андрюха начал, что-то соображать. Не даром говорят: — «Кто не болел с похмелья — не знает подлинного вкуса воды».
Подняв дрожащими руками, валявшийся на полу окурок, Андрей, потрескавшимися, пересохшими губами, попробовал сделать пару тяг. Едва не смутило. Из пасти несло мерзко- вонючим перегаром, с отрыжкой суррогата, будто нагадили сотня котов. К горлу подкатила тошнота. Он едва не срыгнул. Просто блевать оказалось нечем. В животе кроме изжоги с палёной водяры, ни черта не ощущалось. Пустой желудок судорожно свело, пробив на едкую икоту.
Воспаленным носом, он начал остро ощущать окружающие запахи. Проведя потной ладонью по сальной шее, почувствовал, как от него самого, провонявшего за несколько дней тела, настолько крепко несло затхлыми помоями, что невольно передернуло. Казалось вонь исходит отовсюду. Открыв форточку, Андрей вдохнул свежего воздуха, пропитанного кислым запахом весенней, уличной помойки. От притока прохлады слегка закружилась голова.
Осмотрев квартиру, Новиков загрустил. После недельного запоя она выглядела, как свалка мусора. Гора немытой посуды, заполняла ванну. Как она там оказалась? — он не помнил. Из душевой несло таким тошнотворным душком плесени, что захотелось снова напиться и не видеть всего этого.
Палас на полу был прожжён сигаретами в нескольких местах. Даже удивительно, что не случилось пожара. По всей квартире разбросаны окурки, пустые бутылки из под дешёвой водки и черт их знает, каких мутных напитков.
Как обычно с похмела, гнетуще заныла душа. В голову поползли стылые мыслишки о собственной виновности и негласном, моральном порицании знакомыми и соседями.
Перед кем, и за что, он провинился? — Андрюха никогда, до конца не мог себе объяснить. Хотя неопределенное, панически- конфузное чувство, из-за пьянок, возникало после каждого запоя. Даже если во время загула не появлялся на людях.
Первой дельной мыслью, было отыскать недопитую бутылку. Чем он и занялся. Но таковой, как назло не оказалось. Почесав задницу, Новиков кислым взглядом окинул комнату. Чего бы пропить? Ничего стоящего, чтобы загнать таксистам или хачикам с базара за бутылку, в доме не оставалось. Андрюха начал выискивать по карманам оставшуюся мелочь. Набралось двадцать два рубля. Это было мало для водки, но хватало на Балтику- девятку, что немного согрело душу.
Киоск находился недалеко от дома. Андрею не нужно было одеваться. На нём была футболка, джинсовая куртка, брюки и кроссовки. Давно не глаженая, провонявшая от немытого, потного тела одежда, выглядела не лучшим образом. Он несколько суток не снимал её ни днём, ни ночью. Если прибавить ко всему: — опухшую с перепоя и заросшую щетиной морду, красные, воспаленные с «мешками» глаза, не расчёсанные, слипшиеся волосы, чёрную грязь, под желтыми ногтями, то можно смело принять за бомжа. Что было не далеко от истины.
Выйдя из дома, Андрюха глубже натянул кепку на глаза, чтобы не встречаться с соседями взглядом. Нетвердой походкой он сразу направился к магазину, с надеждой, что возле пивной лавки дежурят — такие же страдальцы. У бичеватого «бомонда», обычно не хватает денег на выпить. Скинувшись всем миром, можно неплохо похмелиться.
Мерзкое солнце припекло затылок, усиливая мандраж в теле. Монотонная капель с крыш дергала за оголенные нервы. На заборе беззаботно чирикали воробьи. Щебет птиц сильно раздражал. «Тупорылые создания – вам бы с бодуна…, — промелькнуло у Новикова. Были бы силы- свернул вам башку». Всё вокруг нервировало. По разбитой после зимы дороге, нарочито медленно двигались легковушки, объезжая широко разлившиеся лужи. Машины то резко притормаживали, то дымно газовали, забористо выкручивая колеса. Казалось дерганные водилы за баранкой тоже все с похмелья.
Неприятности начались, как всегда нежданно. Возле магазина стояла УАЗка. В ней с довольными мордами, сидели те самые — «лица кавказской национальности». Именно этим хачикам, Андрюха продал четыре алюминиевых радиатора от вездехода, неделю назад вытащенных из гаража для грузовых машин.
— Ай дарагой! — радостно развел руками один из них, в новой кожанке, блестнув золотыми коронками на зубах. У мина к тыбэ дэло иесть. Залызай брат, нада пагаварыть…
Андрюха напрягая мозги, где он видел этого кавказца, неуверенно подошел. «Может опохмелят на халяву?»
— Эта мой друг…— обратился он к остальным хачикам, сидевшим в машине, показывая на Новикова. — Ва-ай, харашо я тэбя встрэтыл брат, — он довольно покачал головой, прицокнув языком.
Случайно обнаруженный за городом автомобильный бокс, Андрей считал заброшенным. И на удивление, обнаружил там проклятые радиаторы. Весь цветной металл в городе, давно был собран бомжами и пропит. Радиаторы были новые, ещё в смазке, и лежали на бетонном полу возле вездеходов. Весили алюминьки не менее пятидесяти килограммов каждая. В общей сумме более двухсот кило. Андрюха с трудом дотащил их по штуке, в пункт приёмки вторцветмета, принадлежащий кавказцам. Там сдал за полторы тысячи рублей. За килограмм алюминия платили по семь рублей наличкой. Полученные деньги быстро пропил, как с постоянными собутыльниками, так и с мало знакомыми «персонами».
Злополучный, автомобильный бокс, когда-то принадлежал базировавшей на этом месте нефтегеологической экспедиции, но с развалом Союза и реорганизацией единого, топливо- энергетического Министерства в различные АОЗТ или РАО, был заброшен. Андрей не совсем понимал, почему в нём находились два гусеничных вездехода и несколько наполовину разобранных, грузовых автомобилей. Гараж выглядел совершенно бесхозным.
Вообще, это была целая база. Состояла она из несколько сараев, трёх экспедиционных, рабочих вагончиков, заброшенного деревянного склада, в котором валялась различная геологическая рухлядь. Всё барахло было в изодранном и ржавом состоянии. Никаких замков или запоров строения не имели. Единственное, что выглядело вполне пригодным на базе: — это огромные металлические баки — нефтяные цистерны. Но они находились в стороне от всего остального, и Андрюху не интересовали.
База находилась на окраине города, или даже за городом. И была огорожена чисто условно. Где-то разломанным деревянным забором, где-то разорванной колючей проволокой. К ней вела единственная грунтовая дорога, со свежими следами автомобилей, на которые, он не обратил внимания.
«Хачики» поджидали Андрюху у водочного магазина не случайно. От окрестных синяков, им удалось разузнать, где по указанным приметам, такой может околачиваться. Несколько дней караулили его возле дежурных, пивных точек.
Только он подошел к машине, они как «заправские» опера, бесцеремонно запихали его в УАЗку и повезли в неизвестном направлении. В машине были довольно вежливы, дали закурить, по-дружески уделяли внимание. Но остановиться, чтобы купить и выпить пива, не разрешили. От черных крепко разило перегаром. Водила на радостях, что наконец они нашли Андрюху, выдавливал педаль газа на полную катушку. Грязь из под колес машины разлеталась далеко в разные стороны, забрызгивая пешеходов на обочинах. Лобовое стекло было сплошь заляпано, дворники не работали. УАЗку качало и заносило на поворотах скользкой дороги. За городом едва не сбили курицу, с криками перебегавшую дорогу. Андрей уже подумал было выскочить на ходу, но такой возможности не представлялось.
Когда приехали на базу, Новикова поразило большое количество иномарок, и людей, одетых далеко не в наряды работяг. Ещё в машине кавказцев он понял, что повезли на разборки, хотя разговоров об этом не велось.
Выйдя из УАЗки, кавказцы повели себя совершенно по-иному. Раболепски они поздоровались с людьми и сообщили, что нашли штрафника, которого долго искали. Подошедший человек грубо их отпустил, сообщив, что они выполнили обещание. После того, как Андрей попросил у «хачиков» закурить, один презрительно-грубо прошипел:
— Тэпэрь у нас для тэбя нэту сыгарэт… — С-сабак нэдарэзаный!
Быстро сев в машину они уехали. Андрюха остался один. Солнце спряталось за тучи. По телу пробежал то ли похмельный озноб, то ли мурашки от страха. Андрей не знал куда девать мелко дрожавшие руки. Вызывающе засунуть в карманы, или покорно опустить вдоль тела?
От неизвестности происходящего он довольно перетрухнул. Противненький страх подогревался тем, что Новиков был с похмелья и ему не дали выпить пива. Общество неизвестных людей на иномарках, одетых, как «новые русские» изрядно беспокоило.